Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Грустно... Грустно. Одиноко и щемит. Почему не складывается? Ощущение, что пытаюсь сложить круглое с квадратным. Нам так хорошо вместе, и почему-то об этом постоянно забывается, начинаются передряги, и при каждой я боюсь, что она последняя. И из-за этих передряг нет того, чего бы так хотелось в отношениях- тыла. Интересно, он себя так же чувствует?
Может, все потому, что я эгоистка? Ведь я даже по своим меркам бываю эгоистичной в отношениях. Глупой, безрассудной. Хочу, чтобы все было так, как я желаю. Он тоже хочет. Почему мне кажется, что он так о себе не думает? А, самое главное, никто не хочет уступать. Это отношения двух любящих людей или схватка двух упрямцев?
Я сегодня уходила со слезами на глазах. Он был нежен, ласков... и я знала, почему. А потом резко холоден. Почему он меня любит только в такие моменты. Почему ласков, только когда что-то надо. Мне дико, ужасно одиноко от этого.

---

Ненавижу, когда мама начинает скандалы. Самое отвратительное, что сразу становится паршиво, как собаке. И мне ни разу не верится, что причина исключительно в том, что я себя как-то не так веду. Даже когда это не скандал на пустом месте, это всегда нарочитое на "всем посмотрите". Даже сейчас это показушное молчание, усиленно грустный голос при бабушке и Вове(!).
Как только внимание стало обращаться на меня, в связи с ногой, она стала показательно заботиться. Я ждала момента, когда её прорвет, и вот он. То есть была у меня надежда, что ей просто надоест, и все затихнет, но нет. Как только это ей надоело, началось. То гадости при Вове и Диме(конечно, без расписания, какая я невыносимая, ни один из них не проживет). То все болит то устала, то к врачу не пошла, то страдает, теперь страдает из-за меня. Хотя я причина ее бед уже с незапамятных времен.
Это правда так по-детски, так по-идиотски. Как ей помочь, если как только ей уделаяешь внимание, она готова подцепить любую страшную болезнь и псих, дабы его было побольше? Ведь это работает. Бабушки-дедушки убиться готовы, ради лишнего куска хлеба больному и несчастному, вот она вечно больная и несчастная. Сегодня я у нее спросила что-то нейтральное, она сразу рассказала, как у нее всётяжеловсёболитвсёплохо что я не выдержала: "да, ты самая несчастная"- и ушла. Получила признание того, чего добивалась. Может, резковато, но бог мой, открой ты в конце концов глаза на эту игру в самых нелюбимых и кому тяжелее всего!
Весь день ходила с таким видом, что я искренне забеспокоилась, и спросила. На что получила дюжину упреков "тебе надо пересмотреть твое отношение ко мне, ты эгоистка и думаешь только о себе, я же вижу ситуацию с твоей тсороны, а ты с моей нет" и прочая блабла. Нет, она правда думает, что если бы с моей стороны я была эгоисткой, я бы продолжала себя так вести?
С чего ли мне заботиться, если даже на невинное беспокойство на меня наезжают? И раньше мне не все равно было: спрашивала я и как дела, и как у доктора, и чем занималась весь день, и готовку похвалить, и еще чего. А ей всё мало. когда до тебя дойдет, что я не могу заменить тебе все общение, которое обычно обеспечивает круг знакомых, муж, дети и работа? Я одна. А их много. И не я тебя посадила в лужу и сказала: плескайся. Ты сама сидишь в луже, усиленно изображая, что это болото и всёпиздец оплакивайте.
И, конечно, ситуацию подбадривает то, что открылось вдруг, что у меня есть друзья и любящий парень, и этого не стерпеть. Кровная обида, а как же.
Когда ж у нее все хорошо будет.

---

Вот уже как 4 месяца, как...

Двадцать. Такой возраст дает возможность легко считать даты. Двадцать восемь лет назад, а значит, за восемь лет до моего рождения...
Второй десяток разменян без чести. Если по справедливости, второй десяток должен быть обменян на опыт и каие-то умные мыли в голове. Ох, уж эта справедливость.
Двадцать. Какие к черту двадцать.
Я не вижу особой разницы между собой в двадцать и собой в восемнадцать, а, однако же, где-то она есть. Теперь ты не разрешаешь себе мысленно называться "девочкой".
Двадцать звучит угрожающе и тикает над ухом. Тик-тик, спеши, детка, тик-тик, иллюзия остановишегося времени пошатнулась.
Двадцать лет. Второй курс. Что ты сделала, что ты умеешь, чему ты научилась?
Ты научилась разрешать себе делать ошибки. Сомнительное достоинство, но огромное облегчение. Разрешать другим их делать, но немного хуже. Список вещей, которых ты не научилась, гораздо длиннее.
Двадцать стучит по голове выходящими замуж подругами, другими, встречающими Новый год с хорошим постоянным молодым человеком, звездами моложе тебя и элегантными сверстницами. И отбирает надежду на "пройдет переходный возраст, вытянешься, похудеешь".
Двадцать сжимает круглой датой и обьясняет обязанности. Заставляет придумывать новые, недостигнутые.
В двадцать лет ты должна одеть каблуки и платье, пиджак и элегантне акссесуары, сдать на права, определиться с жизнью. Ты же радуешься, что у тебя приобретена хоть одна юбка и какие-то мысли на тему специальности.
Двадцать, пробегая мимо, придает уверенности в себе и отбирает ее тут же, проходя мимо.
Такой уж размышленческий возраст, эти двадцать, встреченные в кедах, джинсах, кошачьих аксессуарах и с громким, неженственным, но ярким, смехом.

---

Привет, я Сим.
Если я буду плохо играть, огромный зеленый ромб упадет и пробьет мне голову покраснеет. Страшно, да? А он над моей головой. А голова у меня одна и та- сфера, и другой не предвидится. Поэтому я регулярно бегаю до холодильника, туалета и торможу проходящих соседей на "поболтать". Поем, справлю нужду, помоюсь, и спать. Кстати, я еще вешаю ужасающие картины на стены, чтобы мое эстетическое чувство радовалось. Читаю книги и ремонтирую тот самый туалет и душ. Хожу на работу.
Пока я на работе, дома жизнь идет стоит в три раза быстрее. Пока я сплю, кстати, тоже. Жизнь вообще очень быстро идет, не успел наработаться- уже семья появилась. А то и дети выросли.
И только ощущение какое-то странное. Будто кто-то решает за меня. Но это, конечно, глупости, каждый сам кузнец своего счастья, мы-то это знаем.

---

Руки дрожат, та же дрожь в коленях, голосе, груди. Горит щека, губа немного прикушена.
Все летит в диком скоростью. Слова, эмоции, по щекам слезы- это я потом заметила. Они потом еще долго протекали сквозь веки, будто что-то их выжимает изнутри, и каждая падала, задерживаясь на крае ресниц, бедто извиняясь, что показалась.
Господи, она еще обиделась. Она, отмутузившая меня по щекам, оборавшая меня последними(как всегда) словами, проклявшая меня, она, постоянно унижающая окружающих, изредка через силу выдавливающая из себя слова одобрения(и даже этому ее учили мы, долго и терпеливо, да, эгоистично ради собственного блага), она, убившая любое чувство собственного достоинства в каждом члене семьи, обиделась на мой тон.
Да, я признаю, я испытываю сложности в вежливом общении с ней. О да. Я пытаюсь молчать, я отвечаю односложно, иначе приходится защищаться. Я испытываю сложности вообще в общении с ней, в каждой секунде, длящейся годами, контакта с ней. Каждое второе слово ее направлено на то, чтобы подчеркнуть свое превосходство принижением роли, способностей, возможностей другого. Если б я только могла заменить презрение жалостью, которую вызывает у меня ее ограниченные способности в общении, болезненное самолюбие и отвратительный характер. Но она добивается своего, задевает за живое, ух ты, теперь и физически! Ура, мы постигли новые высоты.
Мои дети не увидят такой прабабушки. Я постараюсь, чтобы они не пострадали от ее искаженного представления о добродетели.

---

Скажите, как договориться с родителями.
Нет, с мамой все "в порядке", по крайней мере в этом отоношении. Доча, делай что хочешь, как хочешь, только будь осторожна. А я пивка выпью, на свою больную печень, и почки, и сердце, и инвалидность, и антидепрессанты. Да, тут есть моя обида, и злость, и страх за нее- априори. Но поговорить я хочу не о том. Она, по крайней мере, не мешает мне строить свою жизнь- насколько это возможно. Даже помогает, по мере возможности. Биться за нее об стенку я уже устала- мы сделали все, правда, все, что только можно для нее. Она достаточно взрослая, чтобы сама решать и понимать последствия. Я от работы "за нее" уже устала.
Бабушка... а от нее очень зависит все: она платит за мою учебу и без ее помощи наша семейка из меня и матери не выживет.
Почему так сложно дать мне принимать решения- хоть какие-нибудь-самой?
-Ты хочешь найти работу? Приходи, обсудим.*ни один вопрос не может обойтись без ее участия*
Здесь нечего обсуждать, я пойду и найду.
-Кто тебя примет!
Много где принимают, дело в выборе.
-Да что ты умеешь.
То же самое что и другие студенты. Они находят, и я найду.
-Не дерзи.
Извини, я не хотела, чтоб это так прозвучало.
-Я не хочу, чтобы ты работала официанткой. Да еще и допоздна!
*А я хочу. Как раз официанткой.*
-Домой в десять.
Я могу задержаться. Я буду не одна, не беспокойся.
-Ты читала газеты? Кто-нибудь на тебя нападет, изнасилования, вон девочку обокрали.
Я понимаю, что ты волнуешься, я буду осторожна. Да и это не в нашем районе. Не волнуйся.
-Как я могу не волноваться! Ты поздно пришла! Я изневничалась!
Но сколько раз я уже гуляла. И всегда все было нормально.*а ты не нервничай. Просто перестань*
-Тот, тот и тот не гуляют по ночам!
Тот, тот и тот тогда, тогда и тогда как раз пришли поздно. Я же ушла в девять.
-Шляешься по ночам! Шлюха! Проститутка!
Проститутка и шлюха- это несколько другое, ты же знаешь. Смею заверить, ничем подобным я не занимаюсь.
-Ты опять огрызаешься! Бабушке! Да я столько для вас сделала! Да если б не вы, я бы жила припеваючи на свою пенсию! Да мне соседей стыдно встречать! Да вы мне с матерью все нервы попортили! В могилу сведете! Неблагодарные сволочи!
-Я не хочу об этом говорить сейчас и в таком ключе. Пока. Бип. Бип. Бип.
***
-Мама на дачу уезжает, я приду, принесу еды.
Не надо, бабушка. Я сама приготовлю то, то и то.
-Ты сумеешь?
Да, я много раз уже это делала.*к черту, мне двадцать лет и я почти не умею готовить, я хочу научиться*
-Тебе не страшно одной?
Мама уезжает каждый год на дачу, постоянно каждые два-три дня. Я привыкла, да и что тут страшного.
-Закрой дверь на два замка.
Уже.
-Ты некрасиво одеваешься.
А мне так нравится. То, се, пятое и десятое нравится тем и тем людям. Кстати, тогда тогда и тогда мне сделали комплименты.
-Посмотри на ту и ту.
Да, а над ними смеются. Иногда количество страз должно быть меньше количества мозга. Хотя при таком-то мозге...
-Да на тебя никто не обращает внимания!
Ну и что. Мне еще до замужества жить да жить. Или ты хочешь, чтоб я пропадала по ночам у парня?*вообще-то, обращает, но не говорю. Еще лет в 15 я услышала возгласы из-за того, что у меня были знакомые молодые люди не из класса, потом заново и заново. Бабушка знает лишь об одном парне ибо полтора года встреч, прожужжала все мозги ежедневным"вы не поссорились?" и откровенным влезанием в наши дела.*
-Острая на язык, как отец! Где он сейчас!
Он уехал, они же развелись, и он мне звонит. И вообще-то, любит меня.
-Не любит он тебя! Даже денег прислать никак не может!
Ну и что. Ему сейчас самому тяжело, да и когда он спрашивал, я сказала, что ничего не нужно. У него правда тяжелый период.
-Да ты вечно его защищаешь!
Пип. Пип. Пип.
Ничто не проходит без ее участия. Каждый день десятки звонков домой. Если уходишь, обязан отчитаться, куда где и с кем, когда вернешься, позвони. Ничто не так, если все так, то придумаем и наедем. Если берешься за что-то новое- оно должно провалиться. Сам ничего сделать не можешь, можешь- плохо, куча нервов насчет того, что не сможешь. Да и сам знать ничего не можешь. Если что не так, как ей хочется- мы сводим ее в могилу, он аизневничалась, старый человек, она ж столько для нас делает.
Она и вправду много делает. И искренне заботится. Но мне хочется делать и самой что-то. Мне хочется уметь это делать самой. С другой стороны- с ней либо оборвать все связи, либо терпеть. Я понемногу настаивала уже на праве личной или хотя бы полуличной жизни, что могла- извлекла из ситуации. Я чувствую, что если еще чуть-чуть- и как раз оборвутся все ниточки. Хочется, как только окончу учебу и получу работу, уехать в другую часть города, не давать телефона и адреса(любит заходить к нам без предупреждения, раскритиковать и наводить порядок, ящики все обисканы, шкафы тоже), и звонить раз в неделю, узнавая, как дела и высылая деньги, чтобы жилось легче и можно было лекарства купить. И все. Иначе- моя мать, в сорок, так и не научилась жить саомстоятельно. Я так не хочу.

---

Чирк.
Дым.
Горечь.
Задравшиеся занавески лапают за ноги. Неприятно щекочут ноги. Оттряхнуться бы. Встрепенуться бы.
Внизу на стоянке машины перемигиваются огноьками сигнализаций. Настрыно отражают свет, пробившийся через щель между домами. А во дворе ни одного фонаря.
Втрепенуться бы. Оттряхнуться бы. Улыбнуться бы.
Хотя намек на улыбку не сходит с губ. Привычка. Издевательство над настроением.
Прости меня. Прости за слишком частое мысленное "люблю". За слишком большое желание прижаться к тебе. За слишком рьяное желание твоего счастья- тихонько, в углу, я мечтаю, чтобы у тебя все было как можно лучше. Со мной или без.
Я все сама порчу. Но хотя бы это. Хоть пара часов тебя. Спасибо.
Прости, что говорила гадосити. Что ревную. Что до полоумия хочу быть с тобой. Прости, что не сделала всего, что что могла. Прости за все, "в чем был и не был виноват".
Прости, что ты не для меня.
Я хочу быть с тобой, и это режет, как осколки в груди.
Прости, что возлагаю на тебя ответсвенность за свое счастье. Наверное, это единственное извинение, которое имеет смысл.

---

Она не разбиралась в новых машинах, да и в старых, вообще-то, не разбиралась. Она столько пыталась разобраться в своих чувствах, что ей начало казаться, что они- главное в её жизни.
Она взбиралась на стул и рисовала на пыльной крыше шкафа деткские рисунки взрослыми пальчиками. В её мыслях переивались цветные стелянные шарики и прыгали водяные капли с уголка куртки.
Она водила подушечками пальцев по обоям, прощупывая бугорки стены и неровности рисунка бумаги. Прижималась щекой к ковру, чтобы увидеть, как смотрят на мир ворсинки ковра.
Она широко открывала глаза и удивлялась шероховатостям поверхностей, узорам недокрашенного растрескавшегося подоконника, цветным теням, теплым бликам, жадно поглощала слова и бабочек, вылетающих из других людей, беззастенчиво пропуская остальное мимо. Она не верила, что может быть скучно и неинтересно.
Ей перехватывало дыхание чаще, чем кому бы то ни было.
Однажды она забыла от удивления, что люди должны дышать, и никогда этого не заметила. Глупая девчонка, недоросшая до циничности.

---

Зачем мне правда, если мне есть о ком думать, когда я засыпаю.
Зачем мне знать, для чего тебе это, если у меня есть целых несколько часов счастья в неделю.
Зачем мне волноваться, любишь ли, если так приятно заходить в комнату и улыбаясь, смотреть, как ты спишь.
Зачем мне правда. Зачем, если ты заполняешь все пустые места в моем мире. Мягко, барахтисто заполняешь своим присутсвием.
Зачем, и вправду, хотеть узнать, какой же ты на самом деле. Зачем искать подковырки и причины разочароваться в тебе. Мне же ничего не нужно, только существование тебя, или иллюзии тебя, в моей духоте. Потому что каждый раз, когда я тебя вижу, это чудо. Я не знаю, как можно было создать тебя. Не идеального, но лучше. Разного.
Я ничего не хочу знать, я вообще мало чего хочу. Я хочу останавливать минуты, когда ты прикасашься ко мне. Держишь меня за руку, когда мне страшно ехать. Обнимаешь, когда я засыпаю. Целуешь на прощанье. Я хочу уметь взять эту секунду и растянуть её на вечность.
И я буду прятать глаза. Каждый раз мне страшно увидеть их беспомощное отражение в твоих. Потому что они смотрят слишком честно, предательски честно. Потому что они слишком хорошо обьясняют, почему я не оторву это никому ненужное, грозящее выбить из-под ног землю, чувство.
Но зачем его отрывать, если оно мне дарит целых несколько часов счастья в неделю.Вот у вас есть несколько часов полного счастья в неделю? То-то.

* * *

Иногда мне кажется, что я обязана выйи за него замуж. Дурацкое чувство, что это место- конкретно для него.
И как же страшно знать, чего ты боишься. Ужасающе- знать, что сделает тебе больнее всего.

---

Схватиться руками за голову, взьерошить волосы. Взгляд- в пол. Мысли- врозь.
Оставьте меня, помогите мне. Не, не, не, не, не хочу.
Мне кажется, сейчас подвернутся колени и я упаду голыми лодыжками на твердый, недружелюбный пол. А хотя что там, я вот, уже падаю, расставив щиколотки в разные стороны, будто мне пара лет, под недоумевающим взглядом. Который потом помолчит по этому поводу полчасика, а может, час.
Ломаешься. Что-то напряжено голове, напряжено до отказа, и понемногу сыпется маленькими кусочками- вглубь, в пустоту. Туда засасывает все мелкие мыслишки, дыхание и весь мой мир.
Подходя ко мне, вы лишь заламываете мои руки лишний раз. Выдавливаете лишний всхлип, сжимаете горло, обнимаете обожженную кожу. Уходя- тянете за ниточку, которая вывернет меня наизнанку.
Да нет же, вы не можете ни помочь, ни сделать хуже, оно во мне и совсем, совсем не ваше. Но не бросайте меня, только молчите и не смотрите.
Не надо. Больше. Не капли.
Я-не-выдержу-отдайте-же-мне-мои-чувства-не-надо-подменивать-их-этой-дрянью-и-ни-слова-я-прошу-ни-слова-больше.

* * *

Если ты всегда делаешь вид, что тебе хорошо, кто-нибудь когда нибудь заметит, что тебе плохо, и испугается. Если тебе бывает плохо и все об этом знают, ты просто человек.

---

Неужели все.

---

И до меня добралась, зараза. Несчастная любовь.
Наверное, надо было меньше хвастаться и носиться с ней, вернее, её отсутсвием, как с писаной торбой.
Но сейчас,в данный момент, я не знаю, что мне делать.
Несколько часов счастья, и неделя- две мучений. Ревности, да, я знаю, что обоснованной. Мне страшно, невыносимо страшно уличать в чем-нибудь. Вдруг он не поймет, что мне нужно обьяснение, глупое, прозрачно-лживое обьяснение, а совсем не доказать свою правоту. И тогда встречи- подачки прекратятся. Даже не подачки, использование.
А я цепляюсь. За каждый поцелуйчик, за каждое словечко, мне так хорошо в эти несколько часов. Я не хочу их терять. Скажите, ведь вы тоже бы не хотели потерять несколько часов счастья? Пусть несколько, пусть через унижение, но СЧАСТЬЯ же? У меня, кажется, нет сил сопротивляться. Откуда они, чтобы потом бороться с собственной ничтожностью?
А главное, никаких шансов изменить ситуацию. Начинаю догадываться, что он великолепный манипулятор. Пришел, осчастливил комплиментом, даже поцелуем, уходя, осчастливил. Появляется как раз в момент, когда меня поотпустит, и меня снова бьет бревном по голове.
Скажи он сейчас- давай жить вместе, я, при всей моей нерешительности и при всем осознании, что ведь я не единственная, плюнула бы и пошла за ним. Это единственный, слышите, единственный человек, которому незаслуженно я готова довериться. Господи, слышишь, я бы отдала кое-что, чтобы он меня полюбил, не изменял и был со мной. Или верни мне мою голову, мои чувства и моё самоуважение. А так, бросая меня и давая только страх, что я неправельно поведу себя, я не согласна.
Я понимаю, почему люди держаться за соломинку, и ту прогнившую и противную. Потому что эфемерная надежда на счатье куда лучше страха одиночества.
Аааааа. Надо это оканчивать. Быстро, слышишь? Может, ты себе все придумала.

---

Дорогие мои девочки, было весело. Правда, я засиделась до непонятных ночных часов, решила идти домой, как увидела, что в новый дорм приехал Аргус и расставил постовых.
В темноте и тесноте подьезда влепилась в охранника, в черном он не то что как кошка, а темнее. Да так влепилась, что он аж минералку выронил из рук. А что, полуночный завтрак, я уже вижу и охранника, и бутерброд его.
Посмеялись, распрощались, все бы встречи так.
Иду, смотрю, может, кто-то на ночь в старый дорм поедет, он в моем дворе.
И-опаньки- тот самый охранник на машине догоняет. Я как приличная, сзади пристроилась, в машине так круто, что невольно в охранники тянет. Болтаем, по-дружески, все так мило. А во дворе смотрю- и к старому дорму Аргусовских понаехало.
Недолго думая, обосновались прямо во дворе, двери машины открыв, я поперек задних сидений на животе лежу. А он.. нетнет, он поперек передних, а на асфальте полпива, полшампанского, полсока. Это лично мне. Допиваю себе пивко с соком, общаемся. Надо отдать должное, цивильно, без приставаний.
- А почему пиво, а не шампанское?
- Ну вот если я пиво выпью, шампанское можно домой забрать. А если я шампанское допью, то домой уже не смогу дойти.
-хах, логично.
И дальше в столь же возвышенных тонах.
В конце концов проходящие мимо подозрительно глядящие люди заставили сесть прямо. Мимо прошла компания скинов, я напряглась, чуть спряталась за кресло.
Прошли. Фух.
Ан нет. Через минуту вернулись трое- один амбальчик, еще один, с раскрашенным в белый лицом, и девушка.
-Ага, тебя знаем, не высовываешься.- сказал первый. -Тебя трогать не будем. А девушка у нас слишком тесно с Римасом общалась.
Сердце ёкнуло. Очень даже тесно общалась, по правде сказать. Куда уж теснее.
Скины перешли к моей части машины, нагло заглядывая внутрь, пользуясь тем, что мы так и не закрыли ни двери, ни окна. Дружищще на первом сиденьи сидел тихо и не дергался. Знал, вот там вот еще 15 таких же обормотов стоят.
Первый взял меня за лицо, поворачивая мою голову в его сторону. Отвел руку. Я закрыла лицо руками- чего я ждала, чем должны были помочь мне руки на лице? Тянуть время.
Белолиций не стал бить удержанное лицо.
-Я не бью девушек.
-Я тоже. Нехорошо это.
Завязался разговор о битье девушек. Девушка-скин приготовилась. "А сейчас-то вы,суки , что делать будете, чужими руками, а рыльце-то в пушку"- думалось мне. Я опять закрыла лицо руками. Нетнетнетнетнет.
Может, девушка будет нежнее. Ну все-таки.
Посмотрев на девушку, плечами да грудью в папу, подумалось, что признаки нежности будут от синего до зеленого цветов. Она взяла мое лицо, замахнулась, мои руки отлепили от лица.
Чей-то голос, я вижу строгие явно бюджетные глаза, преданные своему делу, две женщины в строгом держат руки скинов, со словами "сейчас мы с вами серьезно поговорим", с полицией ведут заполнять протокол. Задают вопросы, бубню имя, думая, какое бы приличное оправдание придумать тому, что я а 4 утра в чужой машине с мужиком.

---

Возьмите меня, пожалуйста, на руки.
Прижмите к жесткому свитеру
Пропахшему чужой грудью.
Я устала в одиночку верить в себя.
Нести на себе одну человеческую жизнь-
Непосильный труд, оказывается.
Не ступайте на обнаженные провода,
Они не верят, что вы не босы,
А тут их вера сильнее ботинок
И вашей изоляции.
Психованные, рваные провода.
Провода, знаете ли, бездушны.
Я обещаю быть прекрасной, если кто-то прочитает
Избранное моих мыслей.
Я обещаю стереть пыль с механизма любви
И впредь пользоваться им.
Но в одиночку- верите ли- больше не могу.
Взгромоздив себя на вашу спину будет гораздо легче.
И вправду, глупое предложение.
Сотрите.
Кажется, я снова могу. Только бы не.
***
Ну куда же вы, по проводам без ботинок!
Что с вами, милый.
Что с вами.

---

"Детки" Ларри Кларка.

Кто-то скажет- не про нас. Я же и скажу. Не узнаю себя и друзей, даже знакомых, в этих подростках.
Но.
Несмотря на то, что сменила много компаний.
Пить, чтобы не было скучно.
Курить траву, потому что пьешь.
Есть люди, которые много и беспричинно пьют постоянно, в компании.
Мы с подругами говорим про секс постоянно.
Все вместе?
Как-то мой хороший знакомый с огромным количеством разношерстных друзей взял меня с собой на встречу с одним. Друг, в свою очередь, повел в больницу к своему знакомому, а может, однопараллельщику, а кто его знает. В детскую больницу, ибо 18 еще не было знакомому. Друг лежал в хирургическом, после того, как ему вырезали какую-то разновидность сифилиса, которая дает один узел, а не много, в области ануса. Друг потрахался с какой-то девкой без призерватива. Другие, собравшиеся поговорить с ним, посмеивались, кто-то заявлял, что ни за что не лег бы в больницу с таким заболеванем. Хи-хи, ха-ха, а, как сказал пациент, "как сесть не сможешь- ляжешь".
Назвал имя девки- разносчицы. Шалавка, ясное дело, сама не болеет, но честно раздает. Побледнел тот кто-то, кто заявлял, что не лег бы. Через недельку лег сам, из-за той же девушки.
Больше я о них не слышала. Об одном, правда, слышала, что-то он пил-курил траву, и все дела. Кто-то из знакомых был его однопараллельщиком, или в одной школе учился, не помню.
Так ли нам далек беспорядочный подростковый секс?
Как лето?- спрашиваю я у двух одноклассниц. "Все лето трахались, пили водку, больше ничего"- честно говорят они. Ну вам по 18, вам виднее, думаю я. Парни у обеих есть, хоть не беспорядочный секс-то. Но уныло как-то, знаете.
Потом случайно, честно, ко мне слилась информация, кто когда и где, кто шалавничает, кто нет, кто так, с парнями своими, которых, правда, меняет, как перчатки.
Кто-то курит траву каждый день. Знаю таких. Не светила науки, конечно, но и не глупые безмозглые гопники, отнюдь.
Да и умненькие люди, выигравшие олимпиады, поступившие в университеты, хорошо учащиеся, прекрасно фотографирующие, рисующие, философствующие на небанальные темы, начитанные и прекрасные в общении, рассказывают без лишнего бахвальства, как курят траву, ибо скучно и гадостно.
Так ли нам далека беспричинная "легкая" наркомания?
Каждые выходные мы выпиваем легонько. Потому что больше нечего делать. Иногда- не легонько. Потому что кошки на душе. Там вроде как питомник.
Так ли нам далеко подростковое пьянство- даже не спрашиваю. Слишком близко, други.
А потом я слышу, как хвалятся вынесенными из магазина бутылками. Не одной и не двумя.
Далеко ли.
"Детки" Ларри Кларка- мы или не мы?
Я не узнаю себя и своих друзей в этих подростках. А я поменяла много компаний, я уже привыкла жать "сейв" на некоторых людях, и с сожалением или без терять других из виду. Но я не знаю всех.
Я знаю всех, кто делает одно или два.
Мы или не мы не спрашиваю. Так ли это далёко, как кажется и хочется, тоже.
Гиперболизация или открытые глаза?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Хочется, чтобы +26, и вокрут тепло, и пятка, высовывающаяся из тапка, не мерзла, а воздух вокруг грел.

Для меня не существует наркотиков, кроме никотина, алкоголя и людей. Люди- очень тяжелый наркотик, поверьте.
Один- два приема, и ты подсел. И хочется видеть, упиваться, и я не говорю про любовь. И когда уходишь, заряжен мыслями, иногда позитивом, и еще пару дней говоришь чужими интонациями. Потом проходит, ты вспоминаешь это чувство, и хочешь снова. Не ломка, но желание. Хочу, хочу, хочу. Снова взрыв мозга силой в одно человеческое сознание.

Обычно потом проходит. Когда скопировал и уже забыл каждое слово, каждый жест провел через себя, часто проходит. Когда способ мышления вернулся к норме, отложив что-то для себя в виде бесценного урока.
А бывают же. Они удивляют постоянно. Они постоянно меняют цвета в мире. Мне страшно даже представить, каково иметь такого лучшего друга. С одной стороны- постоянный восторг, с другой- ты устанешь, да и этот радужный человек забивает твой свет. Хотя... ведь и не жалко же)

---

Холодно. Да не в этом смысле. Эмоционально холодно.
Одиноко- не то. Вокруг много людей, поближе, поотдаленней, в крайнем случае всегда находится какое-нибдуь прохожее плечо, чтоб высказаться. Да и не хочется высказываться. А тут- колкохолодноломко.
Дайте мне залезть на колени, сложить руки на груди и ткнуться в твердую ключицу под свитером. Я никогда не знала настолько точно, чего мне надо. Дайте почувствовать себя маленькой и согретой, дайте побыть не покровителем, а охраняемой.
Дайте положить голову на колени, заснуть на плече, быть поддерживаемой за рукб где надо, дайте. Где моя часть тепла в этой жизни? Где она?
Я не хочу чувствовать себя нужной, я хочу чувствовать себя важной.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра